В Диканьке после смерти столичного сыщика дела пошли хуже прежнего: дивчины продолжают пачками гибнуть от рук нечистой силы. Помощник сыщика Николай Васильевич Гоголь тем временем никак не прояснит свои отношения с потусторонним миром. Утопленница, с которой у Гоголя случилась плотская связь в прошлых сериях, ревнует его к дворянке Лизе. Но любовь придется отложить — Гоголь полагает, что некто пометил знаками дома, где живут самые красивые обитательницы Диканьки, чтобы затем отправить барышень к праотцам.

«Вий» доказал, что телевидение может чувствовать себя уверенно на больших экранах. Фото: Пресс-служба ТВ-3″Вий» доказал, что телевидение может чувствовать себя уверенно на больших экранах. Фото: Пресс-служба ТВ-3 «Вий» доказал, что телевидение может чувствовать себя уверенно на больших экранах. Фото: Пресс-служба ТВ-3
На наших глазах развивается удивительная история — как телевидение может чувствовать себя уверенно на больших экранах. Компания Александра Цекало «Среда» снимала «Гоголя» как сериал для обновленного канала «ТВ-3». В качестве эксперимента первые две серии выпустили в прокат — скорее, для раскачки молодой аудитории, отвыкшей смотреть ТВ, нежели в расчете на большую кассу. Однако «Гоголь. Начало» собрал деньги, которые его создателям не снились — почти 500 млн. рублей. Стратегия выпуска оставшихся серий «Гоголя» тут же была пересмотрена. Премьерой на ТВ выйдут лишь две серии из снятых восьми — вероятно, осенью 2018-го. Оставшиеся будут крутить в кинотеатрах. Второй блок из двух серий только что вышел в прокат.

Успех «Гоголя» — феномен, к которому следует присмотреться повнимательнее. Дело не только в его телевизионной природе. В «Вие» эта природа как раз режет глаз. Теледраматургия довольно отличается от драматургии большого кино. Если пилотные серии телесериалов болееменее похожи на фильмы, то дальше все встает на свои места — действие тянется в несколько раз медленнее, чем следует, мизансцены все банальнее, актерская игра — шаблоннее, а единожды найденный крючок, держащий зрительское внимание, создатели норовят использовать по второму, третьему и четвертому кругу. Все эти слабые места свойственны «Вию». Если у вас не выветрились воспоминания о «Гоголе. Начале», то просмотр еще двух серий подряд превратится в бесконечное дежавю — все козыри авторы сериала выложили в пилоте, теперь началась затяжная карточная партия со зрителем, которого изредка бодрят приемами готического хоррора имени Тима Бертона. В промежутках включается самая настоящая мыльная опера. Плюс «Гоголь» — даром что сериал — страдает болезнью почти всего нашего коммерческого кинематографа, который научился пускать пыль в глаза внешними эффектами, но пока с большим трудом наполняет яркую форму конгениальным содержанием.

Продюсер Цекало и режиссер Баранов, кажется, нащупали рецепт осовременивания классики
Присмотреться же к детищу продюсера Цекало и режиссера Баранова стоит из-за того, что они, кажется, действительно нащупали рецепт осовременивания классики. Биография Гоголя предстает перед нами в виде бульварного гиньоля, викторианского ужастика, сделанного нарочито варварскими методами. Литературный код гоголевской прозы не имеет почти ничего общего с визуальным кодом сериала, на ней базирующегося. Этот визуальный код родом если не из современности (все-таки «Сонной лощине» уже много лет), то из той эпохи, которая говорит с посетителем кинотеатров на понятном языке. Удивительно, конечно, что никто не додумался провернуть эту операцию раньше — тем более с Гоголем, американский кузен которого Эдгар Аллан По западной поп-культурой переосмыслен десятки раз. Успех «Гоголя» открывает российским продюсерам и режиссерам совершенно фантастические перспективы: теперь должны появиться бодрый эротический триллер по мотивам «Героя нашего времени» или, к примеру, приключенческий боевик «Фрегат «Паллада». Тиражам Лермонтова и Гончарова от этого станет только лучше — проверено «Гоголем».