Для Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан и его главного дирижера Александра Сладковского возвращение к привычной жизни после изоляции ознаменовалось грандиозным проектом — записью симфонического наследия Сергея Рахманинова: трех симфоний, «Симфонических танцев», фантазии «Утес», поэмы «Остров мертвых» и «Вокализа» в авторской редакции для оркестра на лейбле Sony Classical. Маэстро рассказал об этом рекордном марафоне, прошедшем в Большом концертном зале им. Сайдашева в Казани в рекордно короткие сроки.

Далеко не каждый титулованный европейский коллектив решится записать за неделю такой большой блок сочинений. Как справились оркестранты, учитывая, что этому предшествовала затянувшаяся карантинная пауза?

Александр Сладковский: Это и правда был настоящий марафон. Десять лет назад мы начинали с букваря. Оркестр в 2010 году играл 13 программ и 20 концертов в сезон. Тогда такое казалось невозможным. Но для меня главной задачей было сделать коллектив брендом Республики Татарстан. В конце первого сезона со мной оркестр уже играл «Весну священную» Стравинского, Первую симфонию Рахманинова. Пройдя питерскую школу дирижерской подготовки, имея превосходных учителей, я с самого начала планировал масштабные проекты. Не скрою, боялся сейчас — как выйдем к работе после полугодового «глюка». Но все занимались на карантине, точили мастерство. Перед записью были сводные репетиции. И, должен заметить, после чудовищного перерыва мы взлетели вертикально, так что я очень горжусь ребятами.

Такими амбициозными заявками — сначала записали все инструментальные концерты Шостаковича, потом симфоническое наследие Чайковского, сейчас Рахманинова — вы стремитесь поскорее закрепить репутацию своего коллектива?

Александр Сладковский: Постоянная мобильность — «фишка» нашего оркестра. Музыканты привыкли к таким темпам и с ними можно делать что угодно в смысле творчества. Мы уже объехали полмира. Градус исполнительской активности всех очень стимулирует. Когда же оркестранты начинают киснуть от усталости, я говорю им: зато будет что вспомнить!

Предлагая миру всего симфонического Рахманинова «в одной коробке», вы хотите сказать что-то новое о его музыке, его личности?

Александр Сладковский: Для меня Рахманинов с детства, с до-диез минорной прелюдии — просто абсолютный Бог. Вся моя жизнь идет под светом его музыки. Одним из первых в Казани возник фестиваль «Белая сирень», посвященный Рахманинову, на который, благодаря Денису Мацуеву, приезжал — и благословил его — внук композитора, Александр Борисович Рахманинов. Он согласился стать почетным президентом этого фестиваля. Для меня в музыке Рахманинова — вся жизнь: и слезы, и радость, и печаль, и величие, и скорбь, и Запад, и, конечно, Восток, что очень важно для Казани. По одной из версий фамилия происходит от древнего татарского рода Рахманов. Сергей Васильевич бывал в Казани, дружил с Шаляпиным — такие связи и параллели для меня основополагающие. Восток был в его генах: ориентальные мотивы вплетены в канву его музыки.

Наверно, всегда есть соблазн исполнять Рахманинова сквозь призму Чайковского?

Александр Сладковский: Мы с пианистом Николаем Луганским много говорили о том, что музыка Рахманинова как бы вытекает из симфонизма Чайковского, расширяя его, делая «своей» музыкой еще больше. Но в последних партитурах, особенно в «Симфонических танцах» и Третьей симфонии, Рахманинов, как пророк, предвидел все, что случится в ХХ веке. В его кульминациях — бой, набат, накрывший Европу, весь мир, чуть не сметая с лица земли.

О планах сегодня говорить уместно?

Александр Сладковский: Впереди нас ждет бетховенский сезон. Все наши фестивали пройдут, надеюсь, в срок, в ноябре — Софии Губайдулиной, в мае следующего года — Рахманиновский. В следующем сезоне оркестру исполнится 55 лет, и я пригласил маэстро Валерия Гергиева приехать и поработать с нашим коллективом. По окончании сезона запишем всего Бетховена, потом три балета — «Жар-птицу», «Весну священную» и «Петрушку». Планирую записать и все симфонии Малера.