Британский режиссер/драматург Стивен Найт, известный у нас как сценарист высокооктанового кулинарного фильма «Пряности и страсти», предлагает триллер, переходящий в философский фэнтези — как бы новый, более реалистичный вариант «Матрицы». Но «матрицы» уже нового века, где реальность сплелась с виртуальностью куда плотнее, чем было у братьев, ныне сестер Вачовски.

Все начинается в традициях романтического реализма: на экране хэмингуэевская Большая рыба и, вместо Старика, мускулистый Бейкер Дилл (невозмутимый Мэттью МакКонахи), одержимый идеей ее поймать. В перерывах между вылазками за рыбой-мечтой он возит на рыбалку богатых туристов, позволяя им поиграть с удочкой. Действие происходит вблизи вымышленного (и не случайно — несуществующего) острова Плимут (в этой роли остров Маврикий). Маленький, забытый богом земной рай изредка возмущается накатившим штормом, но чаще греется под пылающим солнцем, и спокойствие его умножается убаюкивающим голосом ведущего местной радиостанции, вещающей рыбакам сводки погоды.

«Спокойствие» (Serenity) — называется и яхта Дилла, так в оригинале назван и фильм, выходящий у нас под пламенеющим титлом «Море соблазна». Безмятежность будет нарушена появлением экс-жены героя Карен (неотразимая Энн Хэтэуэй), бросившей рыбака ради толстосума Фрэнка. Фрэнк типичное хамло: жестоко ее избивает и люто ненавидит подростка Патрика — сына Дилла, компьютерного гения, не покидающего зашторенной комнаты с мониторами. Он становится для Патрика опасен, и его нужно тайно скормить акулам. Такова завязка сюжета, который покатится по рельсам криминального триллера с мощной дозой экзотики и сумрачного секса, а потом вырулит в зону непредсказуемости, в которой будет чудиться мистика. Но дальше любое мое слово будет спойлером, и мы с фабулой на этом покончим — остальное смотрите в кино.

Интересней то, что над фильмом и по ту сторону творческого замысла. Интересна трансформация идеи Бога, к которой склоняется искусство XXI века, соединяя ее с новыми технологическими возможностями, открывающими новые поля для фантазий. Людей все больше будоражит вторжение в жизнь компьютерных технологий, в своем развитии достигших точки, когда для новых поколений виртуальное пространство успешно заменило реальность. Оно пестрое, яркое, динамичное, в нем щедрое поле для мозговых штурмов, в нем широкие возможности ощутить себя героем, творцом, властителем, демиургом. А может, не только ощутить — но и быть им, демиургом и властителем. Не случайно чем дальше мы смотрим «Море соблазна», тем большее место занимает в сюжете — или в наших предчувствиях — этот как бы эпизодический персонаж: тихий невнятный мальчуган, управляющий бегущими по экрану монитора строчками цифр — формирующий свой мир. В какой мере этот его мир способен пересекаться с нашим, влиять на наше сознание и наши поступки — в принципе темы для исследований психологов, даже психиатров, а в будущем — и религиоведов; исследований, которые, если всерьез, даже не начинались.

Трезвых и убедительных разгадок в таких раритетных фильмах не бывает — не для того они снимаются
В фильме с его кровавыми планами не раз прозвучат таинственные слова: игра, правила игры, правила изменились… С самого начала героя будет преследовать аккуратный клерк в круглых очках, который все пытается сообщить что-то важное, но никак не может. Странным образом будут складываться обстоятельства и рушиться тщательно обдуманные планы. И даже Большая рыба примет в этом безумии четкое участие. И зависший над происходящим фрегат — птица диковинных очертаний, напоминающая нечто искусственное — к примеру, авиамодель. И уж конечно, неизбежный черный кот — единственное живое существо, вносящее в этот нуар-триллер долю черного скепсиса. Сколько-нибудь удовлетворительного объяснения случившееся на экране так и не получит — оставит нас перед открытым финалом и потребует продолжить сюжет уже в нашем сознании: перед нами как бы и бред, но весьма неглупый и несомненно интригующий.

Впрочем, трезвых и потому убедительных разгадок в таких раритетных фильмах не бывает — не для того они снимаются.