Киноэксперт, основатель и главный редактор журнала «КиноРепортёр» Мария Лемешева по итогам прошедшего Дня российского кино рассказала о наступлении новой эпохи в истории отечественной киноиндустрии. Мы научились грамотно использовать и разрабатывать новые технологии для производства фильмов, которые могут конкурировать с Голливудом.

Современное кино — это не только компьютерная графика, но и методы съемки, производственные решения, грамотно выстроенная работа. Российские кинопроизводители научились все это использовать?

Еще в позапрошлом десятилетии мы показали, что способны снимать блокбастеры. «Дозоры» Тимура Бекмамбетова прозвучали на весь мир. Так в России никто не снимал, и эта серия, безусловно, изменила представление о технологических возможностях российского кино.

Фэнтезийная дилогия по романам Сергея Лукьяненко дала толчок к развитию индустрии. Сейчас она организована гораздо более сложно, а фильмы стали более профессиональными, более проработанными. Это привлекает зрителей в кинотеатры.

Главными в российском прокате в 2020 и 2021 годах по кассовым сборам стали наши фильмы — «Последний богатырь: Корень зла» ($28,7 млн) и «Лёд 2» ($19,9 млн). Высокие позиции заняли «Конёк-Горбунок» ($15,5 млн), «Непосредственно Каха!» ($7,8 млн), «Пара из будущего» ($7,1 млн).

Особенно отмечу фильм-катастрофу «Огонь»: за весь срок проката он собрал $12,7 млн, что немногим меньше, чем зрители отдали «Доводу» ($13,2 млн). А ведь боевик Кристофера Нолана — это первый большой посткарантинный голливудский релиз, которого ждали зрители по всему миру, в том числе и в России.

И тут мы как раз возвращаемся к сложности и организации. В «Огне» минимум компьютерной графики, но фильм абсолютно технологически уникален. Из спиленных деревьев построили огромную декорацию, которую в течение 70 дней с помощью 300 газовых баллонов сжигали, тушили, снова сжигали и т. д.

Такой масштабный огонь раньше в кино никто не снимал. Актерам приходилось играть в окружении пламени, что добавило в их работу реального героизма. В итоге для компьютерных спецэффектов в фильме почти не осталось места. Важно было, чтобы зритель поверил в то, что в фильме-катастрофе действительно показано стихийное бедствие, поэтому актеры исполняли роли пожарных спасателей в окружении настоящего огня, а не на хромакее.

Вы упомянули «Конька-Горбунка» и «Последнего богатыря». Почему так много зрителей сходили на них?

Не только потому, что на этих сказках выросли поколения. Конечно, сначала тебе читают их родители, потом ты читаешь их своим детям и представляешь, как могли бы выглядеть сказочные персонажи и сюжеты. Но это еще и высококлассная работа всех, кто работал над лентами.

Люди отправились в кинозалы, чтобы на большом экране оценить, как новые технологии позволяют увидеть все то, о чем раньше можно было только фантазировать. Причем некоторые из этих технологий были отечественными.

Например, для производства второй части «Последнего богатыря» была разработана программа, создавшая целый сказочный город, — множество объектов, ни один из которых не повторяется! Искусственный интеллект «нарисовал» и многих персонажей.

В «Коньке-Горбунке» была использована новая производственная технология ViewGA, призванная облегчить процесс продакшена и постпродакшена. Она работает одновременно в кадре и за кадром.

Если попытаться ее описать, то это система дополненной реальности, с помощью которой режиссер и оператор уже во время съемок видят финальный кадр с компьютерной графикой и реальными актерами. Технология избавляет от дополнительных затрат, которые приходилось закладывать на исправление ошибок.

А есть примеры неудачного использования технологий в российских фильмах?

Разумеется, были технически сложные фильмы, которые не снискали кассового успеха. Например, в комедии «Напарник» 2017 года применили технологию цифрового человека — создатели фильма сделали младенца с лицом Сергея Гармаша. Идея отличная, реализация — еще лучше, но картина, к сожалению, провалилась в прокате, собрав только $2,5 млн.

Использование такой дорогостоящей технологии было продиктовано сюжетом. Это тот случай, когда сначала появилась оригинальная идея, а потом для ее воплощения подобрали способ реализации замысла, но зрителю он не пришелся по вкусу.

Есть неудачи и в Голливуде: после просмотра гангстерской драмы Мартина Скорсезе «Ирландец» создалось ощущение, что сценарий подогнали под «молодильную» технологию. Десять номинаций на «Оскар», но ни одной статуэтки фильм не выиграл.

Какой российский фильм произвел на Вас впечатление именно в техническом плане?

Это, без сомнения, «Сахаров. Две жизни» и его виртуальные декорации. Сюжет основан на жизни и научной работе выдающегося советского ученого Андрея Сахарова. Картина стала самым технологически сложным в производстве российским кинопроектом за последнее десятилетие. При этом весь мир всплеснул руками: русские крейзи, отказались от хромакея, что они будут делать. Но у авторов все получилось блестяще.

Когда при съемке двигалась камера, виртуальная декорация подчинялась этому движению. Актер Алексей Усольцев знал, в какой точке возникают визуальные эффекты, например взрыв водородной бомбы. Поэтому его игра выглядит такой правдоподобной. С хромакеем, думаю, так не было бы.

Какие технологии будут востребованы российским кино в будущем?

Если говорить о закадровых инновациях, то в последнее время существует тенденция перехода кинопроизводственных процессов в онлайн. К этому в своих проектах стремится уже упоминавшийся режиссер и продюсер Тимур Бекмамбетов.

То есть профессионалы, обычно работающие за кадром, а именно режиссер-постановщик, его ассистенты, режиссер монтажа, оператор-постановщик, звукорежиссер, смогут участвовать в съемках дистанционно, находясь за тысячи километров от площадки. Эти перемены происходят уже сейчас, а в ближайшие годы станут нормой. Хотя, конечно, некоторые профессии не перевести в онлайн.

А вот VR и AR уже стали частью съемочного процесса, но в кадр эти технологии попадут не скоро. Виртуальная реальность пока что с трудом соотносится с теми сюжетами, к которым зритель привык в фильмах и сериалах. Ежегодно проводятся фестивали VR-кино, есть даже специализирующиеся на таком контенте режиссеры и продюсеры, но масштабировать его до уровня отдельной отрасли внутри киноиндустрии пока не удается.

Безусловно, дипфейк найдет широкое применение в кино. Пока что кинопродюсеры не рискуют внедрять ее из-за юридических барьеров, но их преодоление — лишь вопрос времени.

Над развитием нашего кино постоянно работают российские продюсеры, программисты, юристы, художники, специалисты по звуку. Так что через небольшое время другие государства будут покупать у нас не только фильмы, но и технологии для их изготовления.