Телерадиовещание в России переживает сегодня колоссальные перемены: ведется работа по переходу на цифровое ТВ, создаются новые объекты вещания, радиостанции «уходят» в Интернет. В 2018 году завершится федеральная программа развитие телерадиовещания в РФ.
И уже через два года двадцать российских телеканалов будут доступны зрителям малых населенных пунктов только в цифровом формате. На «Деловом завтраке» в «Российской газете» руководитель Российской телевизионной и радиовещательной сети (РТРС) Андрей Романченко рассказал о первых результатах программы, строительстве новых телебашен и будущем российского телевидения.

А вы учли, что многие пожилые люди не знают, как подступиться к цифровой приставке? Могут они вызвать специалиста?

Андрей Романченко: На самом деле все просто: включил, запустил автонастройку — смотри цифровые телеканалы. Но и об этой простоте тоже надо рассказать. Наши центры консультационной поддержки проводят специальные инструктажи для муниципальных работников, для активных граждан, для студентов и школьников. Наш посыл: если ты сам подключился к «цифре», помоги родителям, бабушке, соседям.

Планируете строить или заменять старые теле- и радиобашни?

Андрей Романченко: Федеральная программа предусматривает модернизацию всей инфраструктуры эфирной трансляции. В 2010 году, когда началась ее реализация, мы провели ревизию своего хозяйства, обследовали все восемь с лишним тысяч источников эфирного телерадиосигнала. Оказалось, что объектами связи в современном понимании из них могут считаться всего 1290. В советское время передающие антенны размещались на столбах, на заводских трубах, на крышах лесопилок и сельсоветов, и все эти конструкции считались объектами связи.

Сейчас они не подходят ни под какие нормативы: ни по сейсмической нагрузке, ни по ветровой, ни по экологическим параметрам. В итоге из 4984 станций, предусмотренных программой для цифрового телевещания, 3694 — это новые станции, новые башни, специально построенные за последние шесть лет.

На этих сооружениях мы готовы размещать не только антенны для теле- и радиосигнала, но и передатчики сотовых компаний, оборудование МЧС, Росгидромета. И уже это делаем. Можно сказать, что постепенно из оператора, который отвечает за эфирные антенны, мы становимся оператором, который занимается всеми передающими радиосигнал устройствами.

В августе в Москве запустят пробное вещание высокого разрешения — 4К, которое есть в Европе и Японии
Сейчас, например, «ВымпелКом» и «Теле2» ведут переговоры о продаже всех своих антенн. Получается, что обслуживание этих антенн будет на аутсорсе. Мы же, наоборот, данную экспертизу сохраняем и развиваем, как ключевую для предприятия. У нас как раз новая инфраструктура, с новыми возможностями, с новыми технологиями. Нам она позволяет не только видеть поломку каждого передатчика в удаленном доступе, но и прогнозировать неисправность. Аварийно-профилактические бригады заранее выстраивают маршруты поездок в зависимости от того, какую профилактику нужно провести. Чтобы можно было представить масштаб, приведу в качестве примера Забайкальский край. В Забайкалье у нас 265 станций вещания. Если просто линейкой померить расстояние от Читы до каждого объекта, то в сумме получится 70 тысяч километров. Транспортные расходы достигают пятидесяти процентов стоимости обслуживания объектов вещания. Так что, если мобильные операторы будут отдавать обслуживание своих немаленьких сетей на аутсорсинг, то мы готовы этим заниматься.

Хотим на башню!

Народ испытывает интерес и к действующим сейчас радиобашням. Многие спрашивают, можно ли устроить экскурсию на телебашню РТРС в Петербурге, а может, и в других городах?

Андрей Романченко: На Останкинской башне у нас есть экскурсии. Посещаемость хорошая — до тысячи человек в день.

Регулярно приглашают на экскурсии школьников и студентов наши радиотелецентры в Карелии, в Волгоградской, Свердловской, Красноярской областях, в Белгороде. Но все-таки наши башни — это прежде всего объекты связи. Находиться вблизи передающих антенн опасно для здоровья. И поэтому сама конструкция большинства наших сооружений не предусматривает возможность подъема экскурсантов. На наши башни лучше смотреть со стороны. Вот в Перми возвели новую башню высотой 275 метров. Она хорошо вписалась в панораму города. Как обстоит дело с пожаробезопасностью и вообще с безопасностью объектов связи?

Андрей Романченко: У нас все объекты охраняются достаточно строго. Например, на Останкинской башне сейчас стоит Национальная гвардия и проход, как в аэропорт: вещи проезжают через рентген, посетитель проходит через капсулу, которая реагирует на любую взрывчатку, в том числе пластиковую. С мерами безопасности все там нормально.

Если говорить о пожаробезопасности, то в этом году мы завершаем реконструкцию Останкинской башни, которая длилась 15 лет. В том числе мы обновили всю пожарную систему. Там теперь есть пожаробезопасные зоны, в том числе лестницы, по которым должна проводиться эвакуация, установлены системы водяного пожаротушения.

Золото, серебро и бронза «Седьмого неба»

А знаменитый ресторан на Останкинской башне остался?

Андрей Романченко: Да, ресторан «Седьмое небо». Пока мы занимались ремонтом Останкинской башни, название «Седьмое небо» взяла строительная компания для одного из своих высотных комплексов. Мы провели с ними переговоры и выкупили название. Так что ресторан будет называться, как и прежде: «Седьмое небо». Там три уровня: бронзовый, серебряный и золотой. Бронзовый этаж — бистро. Серебряный — кафе, там можно пообедать. Эти два уровня уже открыты. А третий, золотой, будет ресторан а-ля карт.

Кто будут его первыми посетителями?

Андрей Романченко: Возможно, в ресторане проведем в ноябре этого года мероприятие, посвященное 85-летию начала регулярного телевещания в России.

Кстати, в следующем году исполнится 50 лет самой Останкинской башне и ТТЦ «Останкино», а в этом году и РТРС отмечает свой юбилей. Нам 15 лет. Но отмечать будем скромно. Мы запланировали в каждом регионе праздничную акцию «15 новых зрителей цифрового телевидения — к 15-летию РТРС». Филиалы РТРС дарят цифровые приставки и антенны для приема цифрового эфирного телевидения 15 жителям своих регионов. Чаще всего это люди из социально уязвимых слоев населения. В каждом субъекте страны свои условия проведения акции. Например, в Костромской области комплекты оборудования уже вручили 15 многодетным семьям. В некоторых регионах комплекты получат в дар общественные учреждения: больницы, дома престарелых и другие.

До конца 2018 года проникновение 20 российских каналов в Крыму и Севастополе доведут до 95 процентов
Другая юбилейная акция — это запуск дипломной программы «Радиобашни России». Программа адресована радиолюбителям. Она предполагает организацию дней активности в любительском коротковолновом эфире. Любительские радиостанции будут выходить на связь под юбилейным позывным РТРС. На нашем предприятии работают более 100 радиолюбителей, а по всему миру их миллионы. Все они смогут принять участие в программе. Проект стартует в этом году, а затем станет постоянно действующим. Для получения диплома РТРС участникам радиоигры нужно набрать 100 баллов. Баллы начисляются за сеансы радиосвязи с любительскими станциями работников РТРС.

Было много споров о судьбе Шуховской башни. Что в итоге решено с ней делать?

Андрей Романченко: Радиобашня Шухова с 2002 года не является объектом связи. По действующим санитарным нормам ее уже нельзя использовать для размещения антенн. Два года назад на уровне правительства России было решено передать Шуховскую башню минкультуры. Но прежде чем передавать, нам поручили провести аварийные работы на башне, что мы и сделали: внутри смонтировали опорную конструкцию, которая взяла на себя часть нагрузки. Еще мы демонтировали «антенный оголовок», надстроенный в 1991 году. Это еще немного разгрузило конструкцию. Башня приблизилась к своему первоначальному, историческому облику. Теперь она совершенно точно не упадет. Принятые меры позволят сохранить целостность Радиобашни Шухова еще на 10 лет. Но это нельзя считать реставрацией.

Получается, реставрация Шуховской башни пока под вопросом?

Андрей Романченко: Минкультуры было поручено два года назад провести международный конкурс по восстановлению Радиобашни Шухова в первоначальном виде.

Тогда мы были готовы отдать ее специализированной организации, которая сможет использовать башню как объект культурного наследия. Мы даже предлагали ее перенести на другое место, чтобы к ней стал возможен доступ туристов. Политехнический музей выражал готовность взять себе Радиобашню Шухова, проводить экскурсии, рассказывать об истории развития сетей.

Реставрация такого объекта — не только трудоемкий процесс, но и довольно длительный: каждое движение нужно согласовывать с множеством инстанций. Если бы мы башню восстанавливали как объект связи, то обновили бы ее как минимум наполовину. Между прочим, во Франции, наверное, любят свою Эйфелеву башню. Там даже есть общество, которое зарабатывает на экскурсиях на Эйфелевой башне, и эти деньги пускаются на поддержание ее в надлежащем состоянии. С 1985 года в среднем три процента металлоконструкций Эйфелевой башни меняется ежегодно. И можно сказать, что существующая сегодня башня — новодел.

Сигнал опасности

В СМИ часто появляются страшилки про то, что крыши домов усеяны всякого рода приспособлениями, излучающими вредный для людей сигнал. Вы сказали о громадном количестве — почти 5 тысячах объектов связи. Есть какие-то нормы радиобезопасности?

Андрей Романченко: Есть, конечно. Мы регулярно на все наши объекты получаем свидетельства Роспотребнадзора. Но существует еще другая проблема. Сеть радиовещания в нашей стране строилась в 1930-50-е годы, система телевещания — в 1950-60-е. И все наши телевизионные передающие центры строились на окраинах городов. А сейчас это далеко не окраины. Где-то это уже самый центр. А в центре все хотят строить высотные дома и пытаются возводить их рядом с башней.

Под башней вообще никакого излучения нет, но оно есть на больших высотах. Соответственно, на верхние этажи оно может попадать. Получается, что четыре этажа поблизости от башни можно построить, а восемь — нет. И время от времени случается вот что. Строится дом, по-быстрому, с нарушением всех норм. Потом квартиры шустро распродаются, а дальше начинаются возмущенные демонстрации: «Уберите отсюда эту телебашню!». Мы сейчас бьемся с одним застройщиком в Самаре через прокуратуру, через суд, чтобы запретить ему продавать квартиры в доме, который построен с нарушением всех норм рядом с нашим объектом. Сейчас удалось остановить продажи квартир в этом доме, чтобы не получить обманутых дольщиков.

И проблемы возникают только в городах?

Андрей Романченко: Не только. В ходе строительства цифровой инфраструктуры было много разных случаев, забавных и не очень. Например, строили один объект, а он оказался по проекту на пути миграции бабочек. Возведение другого объекта согласовывали 23 месяца, потому что там, где мы хотели его поставить, идет миграция байбака — сурка европейского. Везде, где мы что-то строим или даже реконструируем, там нужно анализировать грунтовые воды (не повредим ли мы их течению). Что касается электромагнитного излучения, бывает, что объект расположен за сотни километров от ближайшего жилья, и все равно мы проходим экологический контроль на электромагнитное излучение, когда ставим там даже маленький ретранслятор.

Продолжая тему экологии. В последнее время у нас участились грозы. Как вы боретесь с помехами от природных явлений?

Андрей Романченко: Если гроза сильная, то возможны перерывы в вещании. Прежде всего, гроза влияет на прием сигнала со спутника. Там диапазон вещания менее устойчив ко всем этим природным явлениям. Мы используем С-диапазон, он менее подвержен природной стихии. Но тем не менее если сильная гроза, то все равно какие-то прерывания быть могут.

А профилактику в эфире проводите? Раньше телезрители видели таблицу вместо изображения, сейчас такое еще есть?

Андрей Романченко: Еженедельная профилактика оборудования всегда существовала, она необходима. Например, на Останкинской башне — в ночь с понедельника на вторник. Есть еще ежемесячная, ежеквартальная профилактика. Все перерывы согласованы с каналами, это часть технологического процесса эксплуатации сети. Делается это обычно в ночное время.

Что делают во время профилактики?

Андрей Романченко: Каждый вид оборудования имеет свой регламент, то есть состав профилактических работ, которым руководствуются наши инженеры.

HD-вещание идет к нам

Для современных телезрителей очень важно качество телевизионной картинки. Ведется ли работа по внедрению формата высокой четкости в эфирном телевидении?

Андрей Романченко: Телевидение высокой четкости — неизбежность. Уже практически все съемочное и монтажное оборудование телеканалов работает в стандарте высокой четкости — HD (High Definition). Внедрение эфирного HD-вещания в соответствии с указом президента должно произойти к 2021 году. Сейчас технологию сдерживают только экономические барьеры. Дело в том, что распространение HD-сигнала выходит дороже. Сейчас у нас в одном мультиплексе помещается десять каналов стандартного разрешения, а каналов высокой четкости поместится только три.

Все зависит от темпа замены приемного оборудования у населения. На рынке уже появились телевизоры с новым кодеком H.265, при котором в стандартный мультиплекс помещаются те же десять каналов, но в HD. Правда, таких моделей пока только тридцать процентов.

Вообще-то в Западной Европе и Японии уже даже не говорят о телевидении высокой четкости, там говорят уже про разрешение 4К (разрешение, соответствующее примерно 4000 пикселей. — «РГ»). Мы, кстати, собираемся в начале августа на Останкинской башне запустить такое пробное вещание в 4К для того, чтобы откатать технологическую цепочку и посмотреть, как это будет работать.

А как обстоят дела с телевещанием в Крыму и Севастополе?

Андрей Романченко: Ситуация с вещанием в регионе хуже, чем «средняя температура по больнице». Там с момента распада Советского Союза никто в телекоммуникационный комплекс не вкладывал ни копейки, оборудование не обновлялось. В аналоговом формате на полуострове вещали с десяток украинских каналов с охватом чуть более 80 процентов. В цифровом формате было четыре мультиплекса по восемь каналов. То есть тридцать два канала. Сейчас там два российских мультиплекса плюс дополнительный региональный мультиплекс, еще где-то восемь разных каналов. Все эти каналы охватывают тоже более 80 процентов населения.

Мы завершили системный проект по развитию инфраструктуры вещания в Крыму и Севастополе и при ближайшей корректировке федеральной целевой программы по развитию телерадиовещания внесем в программу эти регионы. До конца 2018 года мы доведем проникновение двадцати российских каналов в Крыму и Севастополе до 95 процентов.

Глушить не будем

Андрей Юрьевич, сегодня у радиостанций появляется много конкурентов в лице интернет-сервисов. Как радиостанции адаптируются к этому? Занимаются ли вещанием в Интернете?

Андрей Романченко: Конечно, сегодня все радиостанции занимаются вещанием в Интернете. Большинство крупных радиостанций — конвергентные медиа, то есть у них обязательно имеются свои новостные сайты, собственные радиоканалы, сделанные специально для Интернета. У многих станций есть свои телеверсии.

Интрига заключается в том, насколько быстро радисты научатся монетизировать все эти вещи. Нужно «ловить» слушателя в разных средах: и на радио, и на ТВ, и в Интернете.

Если говорить именно о приложениях типа «Москва FM», «Питер FM», то в них много функций, которые очень удобны для пользователей, но, по сути, это пиратские приложения, и радисты с ними борются. Приложения не имеют прав на продукт, который производят радиостанции. Но мало того, что они берут продукт у радиостанций, они еще и заменяют там рекламу на свою.

Можно ли заблокировать такие «пиратские станции»?

Андрей Романченко: Достаточно сложно. Например, ресурс «Москва FM» зарегистрирован на гражданина Молдавии, а сервер расположен в Нидерландах. Конечно, люди, которые этим занимаются в Москве, известны. С ними ведутся разные переговоры, но пока безрезультатно.

Глушение не ваша функция?

Андрей Романченко: Сейчас глушения не существует. Это реалия советской эпохи.

Какой телевизор покупать

Мы переживаем сейчас цифровую революцию. Какое место в ней занимает Россия? Вы, как человек, живущий в отрасли, чего ждете в ближайшие 10 лет от телевидения?

Андрей Романченко: Нельзя сказать, что Россия самая первая в технологическом плане, но мы в лидирующей группе. Благодаря удачно составленной программе развития телерадиовещания и своевременным корректировкам мы смогли перешагнуть через несколько промежуточных технологических ступенек. Я уже сказал, что технологически мы готовы к переходу на телевидение сверхвысокой четкости 4K. Воплощение этой возможности в жизнь будет зависеть от экономической ситуации телеканалов и частотного ресурса.

На десять лет вперед заглядывать сложно. Технологии развиваются достаточно быстро. Но все-таки альтернативы эфирному телевидению на этом временном отрезке не просматривается. Телепрограммы с точки зрения транспорта — «тяжелый» контент. Эфирная платформа справляется с доставкой такого контента на неограниченной территории и неограниченному числу потребителей. Поэтому я думаю, что будущее телевидения будет заключаться в симбиозе эфирного вещания и Интернета. То есть телесмотрение будет становиться все более интерактивным. Уже сейчас мы предлагаем каналам тестировать технологии HBB (Hybrid Broadcast Broadband — англ.) — телевидения, совмещенного с Интернетом.

Также растет спрос со стороны зрителей на просмотр видео на двух и трех экранах с расстановкой меток. Такие технологии позволяют, например, смотреть футбольный матч по телевизору и в режиме реального времени получать на планшет полное досье какого-то футболиста, историю его голов. Для спортивных каналов это очень перспективная технология.

Что вы посоветуете нашим читателям: какой телевизор покупать, чтобы на ближайшие 10 лет не выйти из тренда? Какой должен быть набор функций?

Андрей Романченко: Конечно, телевизор должен быть цифровым и другим быть не может. Если думать на перспективу, я бы все-таки посоветовал телевизор с разрешением высокой четкости (High Definition) либо 4К. Важно, чтобы он поддерживал кодек H.265. Потому что, когда через несколько лет мы придем к тому, чтобы сформировать мультиплекс из каналов высокой четкости, для приема такого мультиплекса будет необходим именно этот кодек.

А вы сами телевизор смотрите? И что?

Андрей Романченко: Смотрю иногда кино в выходные. Смотрю аналитические программы, когда на неделе происходит что-то важное. Интересно посмотреть, как «препарируют» произошедшее событие. Андрей Юрьевич Романченко, руководитель Российской телевизионной и радиовещательной сети (РТРС)

Действительный государственный советник Российской Федерации 2 класса, президент Российской академии радио, почетный работник телевидения и радио.

Родился 16 октября 1960 года в Москве.

Окончил Московский государственный институт иностранных языков им. Мориса Тореза по специальности «Переводчик-референт норвежского и английского языков».

С 1986 года — редактор отдела радиовещания на скандинавские страны и Финляндию главной редакции радиовещания на страны Западной Европы Центрального радиовещания на зарубежные страны Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию. С 1999 года — начальник информационно-аналитического управления Федеральной службы России по телевидению и радиовещанию.

С апреля 2004 года по май 2010 года — заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям.

25 мая 2010 года указом Президента России назначен генеральным директором ФГУП «Российская телевизионная и радиовещательная сеть». Сейчас компания имеет 77 филиалов с охватом всех 85 регионов России и около 1,5 тысяч клиентов (телеканалы, операторы связи, региональные и муниципальные органы исполнительной власти). РТРС имеет около 20 тысяч передатчиков и 8,5 тысяч антенно-мачтовых сооружений.