В прокат вышел «Скиф» — кровавый костюмный боевик о темных временах славянской истории. Перед нами явное фэнтези, создатели которого не скрывают, что главной была вовсе не историческая, а жанровая составляющая.

Перед премьерой режиссер фильма 33-летний Рустам Мосафир объяснил обозревателю, почему он не стесняется, когда «Скифа» называют фильмом категории «Б» и по какой причине в его фильме так много сцен насилия.

«Скиф» — третий за год с небольшим проект про славянское средневековье. В чем, по-вашему, его главное отличие от «Викинга» и «Коловрата»?

Рустам Мосафир: У нас самурайское кино. В Японии есть два жанра исторических картин о самураях. Первый — это дзидайгэки, костюмированные драмы. Второй — тямбара, самурайский боевик, который ближе к вестерну. Вот «Скиф» как раз — это тямбара, такой древнерусский истерн. «Викинг» — это кино про конкретного исторического персонажа, фильм со звездами и претензиями. У нас же никаких претензий нет, я делал камерную картину. Она не о судьбах государства, это чистый жанр про крепких мужиков с оружием в руках. Что касается «Коловрата», то там совсем другая эстетика — лубочные «300 спартанцев» что ли? Хотя сам я этот фильм не смотрел. Но у меня в любом случае иные источники вдохновения — «Безумный Макс» и другие «бэшки» 80-х.

То есть вас не смутит, если «Скиф» назовут боевиком категории «Б»?

Рустам Мосафир: Меня это обрадует, ведь я в компании хороших ребят. Вся первая трилогия о безумном Максе — это боевики категории «Б». Да и помимо нее огромное количество прекрасных фильмов относится к категории «Б» — начиная от старых низкобюджетных нуаров и заканчивая современными картинами. Зачастую эти фильмы куда более авторские, чем то, что показывают на фестивалях. Есть даже определение — вульгарный авторский кинематограф, какой-то критик так его назвал (Эндрю Трейси в статье о фильмах Майкла Манна в журнале CinemaScope в 2009 году. — Ред.). В «бэшках» больше свободы, режиссер может позволить себе много интересных штук. И лучше, по-моему, снять хорошее кино категории «Б», чем никудышную подделку под Голливуд.

«Легенду о Коловрате» не посмотрели из-за профессиональной ревности? Изначально ведь именно вам пришла идея сделать фильм о Евпатии Коловрате, но вас на полпути подрезали.

Рустам Мосафир: Просто не было времени. С другой стороны, интереса тоже особого не было — совсем не мой формат кино. Ревность, может быть, внутренняя и есть, но я ведь в итоге не остался без проекта, снял «Скиф». И мне это даже больше нравится.

Расскажите, кстати, историю, каким образом сценарий о Коловрате превратился в сценарий «Скифа».

Рустам Мосафир: Несколько лет назад я и мой товарищ написали сценарий о Евпатии Коловрате. История мне страшно нравилась — из нее можно было сделать брутальное кино, такое «Храброе сердце» с татаро-монголами. Пополам с самурайским кино, конечно. В какой-то момент стало понятно, что все это очень дорого, а денег никто нам давать не собирается. И тогда мы написали менее масштабный приквел «Коловрат. Восхождение» — кстати, тоже в стилистике «бэшек» название. Мы долго обсуждали этот проект с коллегами, продюсерами. И в итоге когда пришли подавать заявку в Фонд кино, выяснилось, что «Централ Партнершип» запустил свою «Легенду о Коловрате». Естественно, в Фонде кино нас бортанули. Но тут появился Сергей Сельянов (глава кинокомпании «СТВ». — Ред.), которому понравился наш сценарий. Он сказал: давайте делать кино. Причем тогда он, видимо, еще не знал о том, что «ЦПШ» запустились с аналогичным проектом. Потом, когда выяснилось, что у «ЦПШ» намерения серьезные, Сельянов как-то поостыл. Мы сами стали искать деньги, ездили к бандитам каким-то — в Рязань, Владимир… В этот момент я заинтересовался скифами, очень уж интересно про них писали — какой-то загадочный народ, который сдирал с врагов кожу и делал из нее сумки. В итоге я превратил «Коловрат. Восхождение» в «Скифа» — это позволило закончить фильм.

Для меня насилие — это «Дом-2», «Голубой огонек» и канал НТВ, а не кровавые сцены в «Скифе»
Ваш фильм удивляет невиданными в российском кино сценами насилия. В какой-то момент один из героев фильма пьет отвар из грибов и, как и в «Викинге», приходит в ярость…

Рустам Мосафир: (Перебивает) Только в «Викинге» Владимир после этого ничего не делает.

Ну как — насилует Рогнеду.

Рустам Мосафир: Ага, и забывает снять штаны. Наш парень ничего не забывает — правда, и не насилует никого.

Зато крайне натуралистично расправляется со всем населением вражеской деревни.

Рустам Мосафир: У нас грибы лучше были! (Смеется.) Если говорить серьезно, такой уровень жестокости прописывался изначально. И если для кого-то из зрителей он станет заградительным — что ж, значит, это просто не наш зритель. Пусть тогда такие зрители и Ветхий Завет не читают. Понимаете, для меня насилие — это не сцены в «Скифе», а «Дом-2», «Голубой огонек» в новогоднюю ночь и канал НТВ. Причем это насилие тупое и бессмысленное. А у нас оно эстетизированное и осознанное — и это совсем другое дело. Можно любого режиссера, от Мела Гибсона до Николаса Виндинга Рефна, припереть к стенке и спросить: почему в ваших фильмах во главе угла стоит насилие? Да потому что искусство и насилие не разделимы. Как, впрочем, насилие и жизнь — это если экзистенциально к вопросу подходить.

Еще один камень в огород «Скифа — это историческая основа. Трейлер фильма вызвал бурную дискуссию в Интернете, нашлось много желающих высказаться — нет, на самом деле все было не так. Вы как на это реагируете?

Рустам Мосафир: Все эти споры об историческом кино очень странные. У Шекспира что, трагедии исторические были? Нет, из «Ромео и Джульетты» вы ничего не узнаете об истории Италии, а из «Гамлета» — об истории Дании. Это драматические произведения с выдуманными действующими лицами. Хотите узнать про то, как у скифов все было по-настоящему? Ну, запишитесь в Ленинскую библиотеку, полистайте источники. Еще раз — мы не делали образовательную историческую картину, у нас жанровый художественный фильм.

При этом ваш жанровый фильм перпендикулярен всему современному историческому кино, которое в нашей стране непременно идеологически заряжено. В «Скифе» идеология сведена к минимуму сознательно?

Рустам Мосафир: Да, обо всем этом мы с Сергеем Сельяновым договорились на берегу. Я вообще рад, что «Скиф» вышел ровно таким, каким и задумывался. Я не хочу никого осуждать, но идеологическое кино — это не мой творческий путь. Пусть я делал «бэшку», но это эстетская «бэшка». Для меня в первую очередь важен киноязык сам по себе, а не возможность вложить в фильм какой-то месседж. Тем более когда этот месседж идеологизирован, то он не особенно тонкий — и это часто делает кино посредственным.

«Скиф» выходит на фоне всеобщего успеха «Движения вверх». Ставки на российское кино снова выросли. Не боитесь столкнуться с завышенными ожиданиями?

Рустам Мосафир: Мне кажется, неплохо, что «Скиф» в каком-то смысле выступает антитезой «Движения вверх». Задачи сорвать куш и угодить всем у меня нет. Понятно, что «Скиф» даже близко не соберет столько, сколько собрал «Движение вверх». Но это как сравнивать фильм Рефна «Неновый демон» со «Звездными войнами». Если выбирать между этими двумя фильмами, то абсолютное большинство зрителей пойдет на «Звездные войны». А я — на «Неонового демона». Так что и «Скиф» своего зрителя совершенно точно найдет.