В «Сатириконе» юбилейный 85-й сезон откроют премьерой «Четырех тиранов» — новый спектакль Константина Райкина зрителям представят 8, 9 и 10 сентября на сцене Дворца на Яузе. В основе постановки — пьеса «Самодуры» Карло Гольдони. Надо сказать, итальянский классик стал практически «родным» для театра автором — это уже пятое обращение «Сатирикона» к его драматургии.

Сейчас в «Сатириконе» полным ходом идут репетиции — до премьеры еще больше месяца, но и спектакль рождается сложный и необычный. Представьте себе: сцены у артистов как таковой нет — разыгрывается действо прямо вокруг оркестра. Посреди музыкантов, инструментов, пюпитров и, конечно, в сопровождении живого аккомпанемента (звучат напряженные вариации Вивальди). Ни тебе ярких венецианских декораций, ни даже реквизита — точнее, в реквизит легким движением руки превращается все окружающее: из скрипки, как из бутылки, можно налить себе сто грамм; скрипочку поменьше, как рыбку, тут же «почистить» смычком и «приготовить» — подавать на тарелке от барабанной установки; нотными листами герои смело пользуются, чтобы вытереть слезы или промакнуть губы после ужина; громоздкий чехол от контрабаса — он же шкаф, он же туалет, он же…

Словом, режиссер помещает нас в постоянно меняющееся пространство, где все может принимать образ всего. Чем, собственно, не настроение карнавала? Но и эти бесконечные метаморфозы, и то, что артисты лишены «воздуха» на сцене и вынуждены постоянно перемещаться (даже — умещаться) среди оркестровых рядов — образ борьбы, вечного противостояния одного другому.

— Пьеса Гольдони только на первый взгляд житейская. В этом сюжете рождается множество мыслей о противостоянии материальных и духовных ценностей, об их постоянной конфронтации что в жизни отдельной семьи, что в жизни целого общества, — замечает художественный руководитель «Сатирикона», режиссер Константин Райкин. — Мы попытались вывести сюжет в метафорическую, философскую плоскость, попытались соединить в гармонии материальное и духовное, — собственно, об этом пьеса и наш спектакль. Одно невозможно без другого.

Итак, купец Лунардо — в нашем случае заросший мужлан в трениках и майке — намерен выдать замуж свою дочь Лучетту. Это решение, впрочем, как и все остальные, не обсуждается («кто главный в доме?»): супруге — велика честь! — можно ничего не объяснять, дочери — тем более. Так же ведет себя отец жениха Маурицио. Его Филипетто — забитый юноша, которому ничего не разрешается. Даже увидеть свою невесту до свадьбы. Разрешить эту несправедливость берутся жены самодуров — они тайком устраивают свидание будущих молодоженов, подговорив жениха проникнуть в дом Лунардо в женском платье и маске — карнавал же! Но обман вскрывается, и мужья приходят в ярость. «Пробить» глав семейств не может ни романтика, ни уговоры — отступиться от своих кондовых правил они не могут. Тем более — друг перед другом.

По словам Константина Райкина, Карло Гольдони — великий драматург, а потому безошибочно попадает в сутевые проблемы бытия:

— Возникают очень прозрачные ассоциации с целым рядом проблем сегодняшнего дня. Дело в том, что люди остаются столь же ужасными и прекрасными, какими были всегда. Остались жадность, коварство, но остались и честность, доброта. Старое и новое, прошлое и будущее. И — непрекращающаяся борьба между ними. Главное, все это расшифровать, — уверен режиссер.

В спектакле занят замечательный актерский состав. Предприимчивую Феличе играет Агриппина Стеклова — ее героиня единственная ходит в мехах и кружевах, бывает в театре и на карнавале, в то время как прочие жены всего этого лишены — как неразумных развлечений. Ее муж Канчано в исполнении Дениса Суханова нервно пытается взять жену под контроль, но — с переменным успехом. Жену Лунардо Маргариту играет Алена Разживина, сообщая своей героине легкость, женственность, наивность, которые никак не стыкуются с «железным» укладом жизни в ее доме. Спектакль, вслед за пьесой, представляет целую галерею живых, узнаваемых человеческих характеров.

— Роль Лунардо для меня необычная, — рассказывает актер Алексей Бардуков. — В ней нужно больше злости, нужно постоянно «утяжелять» себя — это непросто. Мерзавец ли мой персонаж? За каждым героем — своя правда, я сам знаю людей, которые крепко держатся за свои привычки, устои, и по-другому не могут. В спектакле, конечно, мы все это еще преувеличили.

Достучаться до самодуров сможет все та же Феличе с ее горячим монологом во втором акте: «Если вы хотите жить спокойно, жить в мире с женами, будьте людьми, а не дикарями, приказывайте, но не тираньте. А если хотите, чтобы вас любили, любите и вы!» Свадьба молодых в итоге состоится. И только тут — в самом конце — мы, наконец, увидим венецианские декорации.