— Отец для вас кумир? Всегда ли складывались отношения с ним? Вы — папина дочка?

— Знаете, это удивительное свойство человеческой памяти — забывать плохое и помнить только хорошее. Наверное, были какие-то сложности. Но про них не думаешь, а видишь отца и, конечно, потрясающую маму, которая была актрисой, в превосходной степени. И это замечательно, что Господь дает именно такой взгляд. Я благодарю Бога, что такие родители нам достались.
— Илзе, в ноябре прошлого года правительство Литвы собиралось лишить вас гражданства за ваши высказывания в поддержку России. Не осуществили они еще свои замыслы?
— Я сама знаю всю эту историю из СМИ, не вдавалась в нюансы. Вероятно, если Литва обсуждала все это на таком высоком уровне, то процесс запущен. Не уточняла.
— Как вы вообще относитесь к этой ситуации?
— Я понимаю, что мы сейчас находимся на разных берегах, и желаю им как можно быстрее прийти в себя и опомниться. Это, разумеется, ситуация неприятная. Не то, что меня лишат гражданства, а то, что происходит между странами Балтии и Россией, что там притесняют русскоязычное население, которого так много, особенно в Литве и Латвии. Это все очень дико и просто совершенно нечеловечно. Но, знаете, уже не удивительно, учитывая, что все последнее время мы видим столько лжи и манипулирования понятиями.
— Ваш зарубежный гастрольный график нарушился в связи с вашей позицией?
— А у меня нет никаких зарубежных выступлений, и не хочется, чтобы они у меня были, пока страна находится в состоянии военной операции. Совершенно не хочется никуда ехать.
— А ваши иностранные коллеги не отвернулись от вас после вашей поддержки СВО? Личные отношения сохранились?
— Все по-разному. Кто-то из них понимает ситуацию, как и мы, кто-то нет. Соответственно, и отношения с кем-то сохранились, с кем-то нет.

— Как сейчас развивается ваш благотворительный фонд?
— Я прекрасно понимаю, что танец может быть мощным оружием в воспитании подрастающего поколения. У нас есть национальный многоуровневый проект «Весна священная», который включает в себя мастер-классы, секции, работу с педагогами-хореографами, чтобы они понимали, как привить ребятам вкус, нравственные позиции. При поддержке президентского гранта мы реализовали масштабный проект «Русский балет навсегда». Он начался как раз тогда, когда стали отменять русскую культуру по всему миру, когда из театров исчезли имена иностранных хореографов. А мы дали понять, что прекрасно проживем и в этих условиях: у нас огромная страна и огромный пласт талантливых людей. В этом проекте была творческая лаборатория для молодых хореографов, чтобы помочь им сформировать самобытный современный язык танца, подготовить их к работе на площадках оперных театров.
— Для вас важно воспитать именно звезд балета или главное — познакомить учеников с искусством, привить им вкус, трудолюбие?
— Русская национальная балетная школа, художественным руководителем которой я являюсь и которую мы создали с моей подругой и партнером Марией Субботовской более 20 лет назад, — это прежде всего особое пространство воспитания искусством.
— А вы хотели с раннего детства стать балериной? Или были какие-то другие мечты?
— Мечты были другие: продавать мороженное и стать укротительницей тигров (смеется).
— Так любили цирк?
— Нет. Мне тогда казалось, что если со мной рядом будут большие страшные хищники, то я буду уверенной в себе по жизни.
— Вы признавались в одном из интервью, что в юности были неуверенной и угловатой. Как побороли эти комплексы?
— Если честно, уже не помню (смеется). Может быть, за работой и не замечаешь, как происходят изменения — в себе самой в том числе.
— У вас растет дочка. Чем она занимается, хватает на нее времени?
— Хватает. И мы стараемся ценить это время с семьей. Дочка — уже ученица Академии хореографии.