Тарапунька и Штепсель: Пощечина за друга

Без Юрия Тимошенко и Ефима Березина в 50-80-х годах прошлого столетия трудно было представить правительственный концерт или «Голубой огонек» на Центральном телевидении. Ядовитые шутки Тарапуньки и Штепселя моментально разносились по стране, а представителям власти становилось не до смеха.
И тогда уже они устраивали артистам «веселую» жизнь.

Воспоминания вдовы Юрия Тимошенко, эстрадной певицы Юлии Пашковской, более 20 лет работавшей с мужем и его другом, автор записал незадолго до ее недавнего ухода…

Долговязый и коротышка

Познакомились Юрий Тимошенко — долговязый украинец из Полтавы и Фима Березин — коротышка, веселый интеллигентный еврей-одессит, во время учебы в Киевском театральном институте. Вместе играли в выпускном спектакле. А когда началась война, творческий дуэт — повар Галкин (Березин) и банщик Мочалкин (Тимошенко) — выступал на передовой в составе Ансамбля песни и танца Юго-Западного и Первого Украинского фронтов. Вместе с войсками дошел до Берлина.

Не расстались они и после Победы, лишь поменяли сценические профессии. Ефим Березин стал электромонтером Штепселем, а Юрий Тимошенко — милиционером Тарапунькой. Вскоре дуэт стал победителем Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Начались гастроли по стране, а после появления телевидения с их популярностью мог соперничать разве что Аркадий Райкин.

Оскорбление в райкоме

Накануне гастролей в Великобритании Тимошенко и Березин пришли в райком партии на собеседование — процедуру, которой подвергались все выезжавшие за рубеж советские граждане. Листая документы артистов, секретарь райкома с удивлением обнаружил, что известные всей стране люди — не члены КПСС! Почему?!

И тут Юрий Трофимович вскипел: «Вы оскорбляете нас таким вопросом! Пока в партии такие личности, как…(он назвал несколько фамилий), не смейте туда звать порядочных людей! Выгоните из партии всех подонков, и тогда мы сами к вам придем». Гастроли после этого отменили.

Полвека спина к спине

Ефим Березин в отличие от своего эмоционального, порывистого друга был более спокойным и рассудительным. Но жизнь ему портила «пятая графа». Как-то руководитель «Укрконцерта» извиняющимся тоном сказал Юрию Тимошенко: мол, список представленных к почетному званию великоват, поэтому впишем пока только вас, а Березина чуть позже. Юрий Трофимович встал на дыбы: «Или нас обоих, или никого! Фима достоин этого звания более, чем кто-либо!». И Березина включили в список.

А вот когда чиновник в отсутствие Березина, но в присутствии Тимошенко употребил слово «жид», объяснения не потребовались. Тарапунька залепил чиновнику пощечину. За полвека человеческой и творческой дружбы Юрий и Ефим ни разу не поссорились.

Последняя сигарета

Тимошенко курил безбожно — по полторы пачки крепких сигарет в день. Курево его в итоге и погубило. Осенью 1986 года дуэт уехал на гастроли в Ужгород. Там у Тимошенко случился инфаркт. Его положили в больницу. Пролежал месяц. Первого декабря должен был вместе с врачом вернуться в Киев. Но в половине одиннадцатого утра Юлии Максимовне позвонили: муж скончался. Это произошло на перроне вокзала. Несмотря на строжайший запрет, Юрий Трофимович стрельнул у кого-то сигарету. Затянулся и тут же потерял сознание.

О кончине Тарапуньки не написала ни одна из газет. Ни слова не сказали ни радио, ни телевидение. Но в день похорон возле дома, где жила семья Тимошенко, собрались тысячи людей. Стояла даже конная милиция. А люди все шли, шли…

Березин очень переживал смерть друга. На похоронах, совершенно убитый, молвил: «Юра, я не успел тебе столько сказать. Но сейчас, кажется, я впервые забыл свой текст…».

Оставшись без товарища и партнера, пытался выступать один. Сделал концертную программу «Штепсель о Тарапуньке». В ней Фима вспоминал забавные и печальные истории о друге, показывал отрывки из фильмов, в которых они снимались вместе. Но ездил с этой программой недолго — возраст и болезни брали свое.

В мае 2004 года он умер, не дожив несколько месяцев до своего 85-летия.

Друзьям

Давайте собираться у стола
Не для того, чтоб зелье нас пьянило,
А для того, чтоб дружба сохранила
Себя такой, какой она была.
Давайте собираться у стола
Без всяких там заморских разносолов,
Чтоб были наши выцветшие соло,
Как будто ветви одного ствола.
Давайте собираться у стола.
Расчешем на пробор свои седины,
И станут наши помыслы едины,
И откровенья наши, и дела.
Давайте собираться у стола!
Неважно у кого, — один найдется,
С кем снова так, как в юности, поется,
А юность общей чашей нам была.
Давайте собираться у стола,
Хоть раз в году, ведь чаще мы не сможем,
И столько новых песен мы не сложим,
Чтоб каждая утешить нас смогла.
Давайте собираться у стола.
Ну, много ли нам надобно на сборы?
Чтоб рухнули нелепые заборы,
Которые нам зрелость возвела.
Давайте собираться у стола,
И с нами те, чья песня не допета,
Они живут, пока мы помним это,
Покуда наша боль за них светла.
Борис Вахнюк

1980

P.S. До последних своих дней Юлия Максимовна боролась за памятник Тарапуньке и Штепселю. Но тяжелая болезнь оказалась сильнее. Да и времена наступили смутные. Не до смеха теперь Украине.