Пианист приехал по личному приглашению художественного руководителя фонда «Талант и успех» Ханса-Йоахима Фрайя. Вечер симфонической и фортепианной музыки в Большом зале университета «Сириус» открыла увлекательная история создания фортепианного концерта Мендельсона, рассказанная Артёмом Варгафтиком. Мягкий певучий звук рояля напомнил о титанах советской фортепианной школы времен Самуила Фейнберга и Николая Игумнова. Публика тепло приветствовала пианиста, на бис исполнившего Ноктюрн Скрябина и «Песню за прялкой» Мендельсона.

Во втором отделении прозвучала Вторая симфония Чайковского — яркий пример сочетания русского и европейского в творчестве великого композитора: музыка, сотканная из мотивов русских песен, переплетенных в западноевропейской технике полифонических контрапунктов. В ответ на овации оркестр исполнил на бис «Полонез» из оперы Чайковского «Евгений Онегин».

После концерта пианист Мигель Шебба рассказал «РГ», что связывает его с Россией.

Насколько сегодня академическая музыка популярна в Аргентине, известной, скорее, своими танцевальными традициями?Мигель Шебба: Классическая музыка была очень распространена внутри Амазонии — там есть оперный театр, который был построен еще в конце XIX века. Теперь его отреставрировали, и сегодня там ставятся оперы.

Сейчас мы с женой перебрались в Бразилию — в Рио-де-Жанейро тоже есть оперный театр, как и в Сан-Паулу, в Баии. Но, конечно, традиции классической музыки в Южной Америке не так сильны, как, например, в Европе. В Буэнос-Айресе широко представлена оперная традиция. Первый оперный театр там появился в 1850 году, а знаменитый Театр Колон — один из самых знаменитых театров мира. В начале ХХ века там работал Тосканини — несколько лет он курсировал между Миланом и Буэнос-Айресом. Кстати, с тем временем связано много историй с его женой, детьми, любовницами — Тосканини был известен такими историями… Потом директором театра был Эрих Клайбер. Он уехал из Германии после прихода к власти нацистов и 20 лет жил в Аргентине, где вырос и обучался дирижированию его сын Карлос Клайбер, ставший одним из самых известных дирижеров.

В Аргентине дети учатся музыке бесплатно с 7 лет и до университета. В Бразилии же такой системы нет
Помимо оперы в Аргентине сильна балетная традиция. Стремительным развитием балет здесь обязан Дягилеву. После завершения «Русских сезонов» танцовщики его труппы разъехались по разным странам, в том числе в Аргентину, создав новый балет в стране. Также в Аргентине хорошая скрипичная школа. Самая слабая здесь, пожалуй, именно фортепианная школа.

Поэтому сложно говорить об аргентинской фортепианной традиции?

Мигель Шебба: Пожалуй. Конечно, есть знаменитая Марта Аргерих, но это выдающийся талант. И в Аргентине работали блестящие педагоги: например, Ежи Лалевич, ученик Анны Есиповой. Он преподавал в Вене, уехал в Аргентину в 1921 году, работал в Национальной консерватории Буэнос-Айреса 30 лет. Ежи Лалевич был учителем Антона Солера-Биленского — моего педагога в Аргентине, предопределившего мой выбор инструмента в будущем.

Вас можно назвать «музыкальным внуком» знаменитой пианистки Анны Есиповой?

Мигель Шебба: Да! Однажды Элисо Вирсаладзе назвала меня «музыкальным племянником», потому что ее бабушка Анастасия Давыдовна Вирсаладзе была ученицей Анны Есиповой, как и Ежи Лалевич.Как вышло, что вы продолжили образование в СССР?

Мигель Шебба: Я всегда был в контакте с русской культурой. Кроме того, обучение в СССР было бесплатным! Но нужно было пройти прослушивание и оформить документы в посольстве. Вначале я учился год в Киеве у Валерия Сагайдачного, после — в Санкт-Петербурге (тогда еще Ленинграде) у Владимира Нильсена и в Москве у Владимира Натансона, который был учеником Самуила Фейнберга.

Русская классическая музыка популярна в Аргентине?

Мигель Шебба: Она всегда была популярна. До сих пор больше всего исполняют Чайковского и Рахманинова. «Картинки с выставки» Мусоргского звучат каждый сезон, но часто, к сожалению, в оркестровке Равеля. Эта оркестровка очень популярна, в ней французский колорит, очень красиво, но она в другом стиле. В идеале нужна авторская оркестровка.

Как построено современное музыкальное образование в Аргентине и Бразилии?

Мигель Шебба: В Аргентине государственная образовательная система. Дети учатся музыке бесплатно с 7 лет и до университета. В Бразилии же такой системы нет (только в Сан-Паулу) — там студенты поступают в музыкальный университет в 17 лет. И если раньше от поступающих требовали исполнить баллады Шопена, то сейчас педагоги упрощают требования до сонаты Моцарта или Гайдна, или инвенции Баха. Раз государственных бесплатных школ для детей нет, остаются лишь частные занятия. В Бразилии, конечно, есть хорошие пианисты, но все они из состоятельных семей. В 18 лет можно поступить в университет или уехать учиться в Европу. В Аргентине же, наоборот, музыкальные школы хорошие, а вот высшее образование по фортепиано хуже.

У вас на пальце кольцо со словами русской молитвы…

Мигель Шебба: Россия всегда была для меня очень близка. Любовь к русской литературе я унаследовал от мамы, профессора филологии, она обожала русскую литературу, но не владела русским языком. Я читаю на русском. Поэтому, приезжая в Россию, чувствую себя как дома. А кольцо мне подарили. На нем написано «Спаси и сохрани» — я надеваю его на концерты. Христианство мне близко.